Безрассудные сердца - Страница 70

Первая группа животных начала переправу. Они спокойно шли вперед, и Абигейль уже подумала, что все пройдет хорошо. Но надежда вдруг заколебалась и растаяла. На полпути, попав в глубокое место, животные в панике поплыли и закружились на стремнине на одном месте, образовав беспорядочную массу рогов, голов и скрытых под водой туловищ.

— Они сейчас потонут! — вскричал Рэнди ведущим погонщикам, спрыгивая с коня.

К ужасу Абигейль, работники тут же разделись и остались только в нижнем белье. Она заметила движение на берегу и увидела, что Бойд, успевший раздеться первым, выбежал на берег и бросился в воду.

— Черт побери, Бойд! Смотри не угоди под быка! — заорал Рэнди, не упоминая об очевидных последствиях этого. Если Бойд попадет под туловище быка или коровы, животное затопчет его насмерть.

«Конечно, Бойду и тут нужно быть впереди всех», — с раздражением подумала Абигейль, затаив дыхание и следя за его успешным продвижением между мечущимися животными. Они были так плотно прижаты друг к другу, что он вынужден был взобраться на них и дальше пробираться по их спинам, как по плоту. Бойд ухватился за рога одного из крупных быков-лидеров и, к ее удивлению, уселся на его спину. Мощные мышцы широких плеч заметно напряглись, как и жилистая спина, и могучие руки властно направили быка к тому берегу. За ним последовали другие животные, и образовавшаяся на реке пробка быстро рассосалась.

Несмотря на страх, не отпускавший Абигейль в течение всего этого времени, она не могла не воспринять представленную перед ней сцену во всем ее величии: обнаженный человек, покоряющий зверя.

Теплота, вдруг возникшая в ее груди, была не просто вспышкой желания при виде могучего и прекрасного мужчины. Она гордилась им. Хотя их отношения по-прежнему были скрыты от остальных, ей захотелось прокричать всем; «Этот сильный, умный, могучий мужчина принадлежит мне!» Как только они добрались до другого берега, Бойд спрыгнул со спины быка. Абигейль улыбнулась и замахала ему руками, а затем сделала приветственный знак. Вначале он удивился, а потом так широко улыбнулся, что засияло все его лицо. Ее сердце растаяло. Бойд обратился к своим делам, но Абигейль видела, что он все еще находится под влиянием их безмолвного контакта.

Что же ей делать, когда они вернутся на ранчо и больше не смогут быть вместе? А если он из опасения скомпрометировать ее решит уехать? Ее жизнь без него опустеет. Одна мысль об этом заставила ее передернуться, как от удара молнии, по сравнению с которой вчерашняя буря казалась чем-то бледным и незначительным. Ее чувства — не только вспышка страсти.

Теперь Бойд значил для нее гораздо больше, чем раньше. Он прочно занял место в ее сердце, в которое она не намеревалась никого пускать до самой смерти. После ласковой, нежной любви к покойному мужу, Абигейль вовсе не рассчитывала открыть для себя новую, иную любовь, которая заставляла ее парить и уноситься вместе с Бойдом к звездам.

Посмотрев вокруг, она вдруг подумала о том, что не могла бы очутиться на этом месте и в это время ни с кем другим, кроме Бойда. Майкл, погладив ее по голове, мягко сказал бы, что она не может достичь невозможного. Бойд же не скрывал, что ее ожидает, и обучил всему тому, что необходимо было знать, чтобы выжить. И хотя своим поведением она, вероятно, выводила его из себя, он ни разу не сказал, что ее желание управлять ранчо неосуществимо.

Вместо этого они путешествуют вместе и, как и в поездке, во время которой родился маленький Майкл, вместе преодолевают трудности. Раньше Абигейль никогда не стала бы возражать против защитной стены, которую покойный муж постоянно возводил вокруг нее. Теперь же она понимала, что уже не сможет снова стать той наивной женщиной. Больше того, сегодня она задохнулась бы в этих стенах.

Абигейль понимала, что знает Бойда намного лучше, чем какого-либо иного человека на земле. Они уже столько пережили и столько преодолели вместе, что и представить невозможно. Их сближение началось с того момента, когда она дала ему работу, оказав тем самым доверие. Еще сильнее их сблизило то, что он принимал у нее роды. Прошедший за этим год еще больше укрепил связывающие их узы.

Неожиданно на поверхность памяти всплыли их ежедневные завтраки: она, Бойд и маленький Майкл. Это было не просто процедурой принятия пищи — каждый завтрак проходил как семейный ритуал, который очень помог ей оправиться морально и физически. Своей непосредственностью Бойд помог ей оставить позади прошлое. Первые недели были очень болезненны для нее, но, когда она сидела между Бойдом и сыном, времени для того, чтобы предаваться жалости к себе, не оставалось. А Бойд постоянно концентрировал ее внимание на вопросах развития ранчо, а вместе с этим и ее будущего.

Сидя верхом на лошади, она смотрела, как переправляется через реку скот, и продолжала размышлять. Сейчас Абигейль впервые осознала, как искусно и заботливо Бойд провел весь процесс ее душевного исцеления. Она как бы очнулась от глубокого, длительного и опасного сна, впервые раскрыв глаза на свою жизнь, и не знала, то ли радоваться, то ли ужасаться.

Оглядываясь назад, Абигейль вынуждена была признать, что ей никогда не приходилось чем-то жертвовать, чем-то поступаться, Будучи избалованной девушкой, она вышла замуж за богатого человека, и в ее жизни не было ничего, кроме безмятежного счастья, до момента внезапной гибели мужа. А вот отношения с Бойдом потребуют жертвы. Абигейль почти перестала дышать, размышляя над тем, готова ли она сделать все необходимые шаги по переустройству своей жизни. Непрошеная мысль о сыне ворвалась в ее раздумья. Имеет ли она право принять решение, которое так болезненно затронет его будущее, как бы благоприятно оно и было для ее собственного счастья?